Исходный текст
(1)Сто двадцать пять лет очень немного на весах истинного искусства. (2)За такое короткое время можно, однако, успеть повернуться спиной к своему собственному восторгу и поставить над вчерашним днём подлинного искусства вопросительный знак. (3)Мы призваны — согласились — и я в том числе — писать о гении. (4)Писать — значит судить. (5)Подлежит ли гений суду? (6)Возможна ли канцелярская бумага, посланная Александру Сергеевичу Пушкину с требованием немедленно пересмотреть «Бориса Годунова» и выкинуть из этой книги всё, что я не понимаю или с чем не согласен? (7)Ответ ясен. (8)Итак, можно написать только, что дал он тебе и что ты взял от него и, пожалуй, ещё: сохранил ли до сего дня? (9)Да, сохранил. (10)Почему этот гений не страшен? (11)Без молний и громов, без режущего глаза блеска? (12)Когда я думаю о Пушкине, немедленно и отчётливо представляется мне та Россия, которую я люблю и знаю. (13)Я знаю его с той поры, как начал читать. (14)Лет семи, в гостях, я уединился с книгой Пушкина, прочёл «Руслана и Людмилу», и у меня до сего времени, несмотря на тот бессильный читательский возраст, остаётся ясное сознание, что я очень хорошо понимал всё, что читал у Пушкина в первый раз. (15)Путь воплощения строк в образы, а образов в подлинную действительность был краток, мгновенен и оставил сознание не чтения, а переживания. (16)Так было и дальше. (17)Входя в книги Пушкина, я переживал всё, что было написано в них, с простотой летнего дня и со всей сложностью человеческой души. (18)Так полно переложить в свои книги самого себя, так лукаво, с такой подкупающей, прелестной улыбкой заставить книгу обернуться Александром Сергеевичем мог только он один. (19)Я слышал, что где-то в воздухе одиноко бродит картинный вопрос: «Современен ли Пушкин?» (20)То есть: «Современна ли природа? (21)Страсть? (22)Чувства? (23)Любовь? (24)Современны ли люди вообще?» (25)Пусть ответят те, кто заведует отделом любопытных вопросов. (26)Теперь, когда «искусство» приняло форму футбольных мячей, перебрасываемых с задней мыслью, Пушкин представляется мне таким, как он стоит на памятнике и взглядом настоящего, большого, а потому и доброго человека смотрит на русский мир, задумывая поэтическое создание с трепетом и тоской при мысли, какой гигантский труд предстоит совершить ему, потому что нужно работать, работать и работать для того, чтобы хаотическая пыль непосредственного ви́дения слеглась в ясный и великий пейзаж. (27)А. С. Пушкин знал, что такое искусство. * Александр Степанович Грин (1880–1932 гг.) — русский писатель, автор философско-психологических произведений с элементами фантастики. В числе самых известных его книг — «Бегущая по волнам» и «Алые паруса».
Как можно подчинить гения банальным меркам времени и поверхностной бюрократии? Именно этот вопрос лежит в основе размышлений автора Александра Степановича Грина, который в своём тексте обращается к проблеме вечности истинного искусства и невозможности его редактирования канцелярскими нормами. Грин утверждает, что 125 лет – это лишь мгновение на весах искусства, а истинный гений, как Пушкин, не подлежит сиюминутному суду.
Автор позиционирует гения не как объект критики, а как дар, который мы получаем и сохраняем в себе. Он высмеивает попытки перечитать и переделать волшебство творчества посредством условных требований бюрократии. Первая иллюстрация этого взгляда выражена в риторическом вопросе о том, возможно ли предъявить канцелярской бумаге требование к Пушкину изменить «Бориса Годунова». Это подчёркивает абсурдность попыток навязать внешние стандарты произведению, дарующему истинное переживание, которое не нуждается в редактуре.
Вторая иллюстрация раскрывает личный опыт автора с произведениями Пушкина, когда ещё юным он прочёл «Руслана и Людмилу». Воспоминание о мгновенной трансформации строк в образы и переживания подчеркивает, что подлинное искусство остаётся неизменным и способно затронуть душу вне времени. Эти два примера, связанные логическим понятием подтверждения, демонстрируют: абсурдность бюрократических вмешательств лишь усиливает ценность неизменного гения, подтверждая, что искусство не подвержено изменчивым оценкам.
Лично я полностью разделяю позицию автора, поскольку считаю, что истинное творчество не может быть сведено к кратковременному суждению или изменено требованиями времени. В качестве примера из русской литературы хочется привести князя Мышкина из романа Ф.М. Достоевского «Идиот». Его образ, наполненный искренней добротой и глубиной души, остаётся актуальным и по сей день, доказывая, что истинная гениальность живёт в сердце читателя и не зависит от внешних перемен.