Исходный текст
(1) Первый снег выпал шестнадцатого ноября . (2) Ещё вечером холодный ветер с шуршанием играл песчинками на промёрзшей серой земле, а утром снег, будто пуховое одеяло, заботливо накрыл дорожки, скамейки, палую листву и стало светло, чисто, как в уютной, нарядной горнице, прибранной перед праздником. (3) Глядя из окна на эти снежинки, которые лёгкими бабочками, плавно кружась, бесшумно ложились на тополь, обвивая его голые чёрные сучья белыми лентами, я вспомнил себя маленьким. (4) Тогда снег вызывал у меня безудержное ликование, словно душа, некогда обитавшая среди снегов небесных, вдруг вспоминала их девственную свежесть и ослепительную белизну и начинала трепетать, ощущая близость чего-то родного и необыкновенно прекрасного. (5) Высыпавшие во двор ребятишки лепили снеговика. (6) Они катали огромные снежные шары, потом, кряхтя, водружали их один на другой. (7) Я смотрел на детей и тихо улыбался. (8) У них получился настоящий великан, прямо-таки какой-то колосс Родосский, высотой метра в два. (9) Ребятишки подкатили бочку, один из них влез на неё, другие его поддерживали. (10) В голову снежного великана он воткнул длинную морковь, приладил камешки-глаза, потом веточкой нарисовал улыбающийся рот. (11) Больше всего хлопот у детворы было с головным убором: ведро никак не держалось на огромной голове и с лязгом падало вниз. (12) Тогда какая-то девочка принесла большой красный платок, его набросили на голову снеговика и аккуратно подвязали узлом, чтобы не сдуло ветром. (13) Получилось забавное изваяние: красноносый великан с большими чёрными глазами счастливо улыбался, будто вместе с детьми радовался своему появлению на свет и тому, что его голову, как голову настоящего человека, нарядили в платок. (14) Дети посмеялись, приладили к животу несколько пуговиц и, счастливые, побежали по домам. (15) А вечером, возвращаясь с работы, я увидел, что снеговика сломали: вместо потешного великана во дворе лежала бесформенная снежная куча. (16) Мой сердце заныло, будто на моих глазах убили человека. (17) Стало горько. (18) Почему нас так тянет ломать и разрушать? (19) Философы скажут, что причина - в так называемой экзистенциальной пустоте, то есть человек не видит перед собой ясной жизненной цели. (20) Психологи скажут, что людям от природы присущ инстинкт разрушения и что никаким воспитанием этот инстинкт выбить невозможно. (21) Педагоги начнут сетовать на дурное влияние массовой культуры… (22) А мне было не по себе, как будто прямо на моих глазах набежавшие, словно смерч, варвары с расчётливой жестокостью растоптали что-то бесценное. (23) Я свернул во двор и, погружённый в свои печальные мысли, не сразу увидел, как и в этом дворе те же самые ребятишки лепят нового снеговика, больше прежнего. (24) Они уже скатали нижний шар, на него взгромоздили огромное туловище и теперь, схватившись впятером, силились водрузить на самый верх снежную голову. (25) Силёшек у них не хватало, подбадривая друг друга надсадным «давай, давай», они пытались что есть мочи закатить голову на туловище, но тяжёлый снежный ком не поддавался и уже начал сползать вниз, ещё секунда – и он разобьётся. (26) Я бросил свой портфель и метнулся к ним на подмогу. (27) Подоспел я вовремя, вшестером мы закатили голову наверх и утвердили её на положенном месте. (28) Дети довольно засмеялись, а веснушчатая девочка побежала домой за маминой соломенной шляпой, чтобы надеть её на голову новорождённого великана.
Почему нас так тянет ломать и разрушать? Эта философская загадка пронизывает весь рассказ. В представленном тексте автор делится воспоминаниями о первом снеге, который в детстве приносил радость и ощущение родственной близости с природой. Однако за видимой легкостью зимней сказки скрывается глубокая проблема разрушения прекрасного.
Автор выражает свою тревогу по поводу внутренней склонности человека к разрушению, которая, несмотря на всю свою естественность, наносит непоправимый урон тому, что так дорого сердцу. Так, снежное творение, лишённое жизни, предстало перед глазами рассказчика как жертва неумолимого инстинкта, способного стереть все проявления красоты.
Позиция автора очевидна: разрушение чего-то бесценного вызывает боль и утрату, но вместе с тем в человеке живёт неугасимая сила созидания. Автор не просто сетует на разрушительные порывы, но наблюдает за тем, как совместными усилиями детей и его самой поддержкой творческий импульс преображает утрату в возрождение.
В первом примере, когда автор, возвращаясь с работы, видит, что снеговика сломали и на его месте обнаружилась бесформенная снежная куча, читатель ощущает всю глубину трагизма разрушения. Момент, когда его сердце заныло, словно на глазах убивали человека, подчёркивает эмоциональную боль, вызванную утратой детской сказочной красоты.
Во втором примере, когда вовремя подоспевший рассказчик вместе с ребятами закатывает снежную голову и утверждает её на нужном месте, демонстрируется позитивное стремление к восстановлению. Это коллективное творчество символизирует возможность возрождения даже после акта разрушения, даруя новую жизнь и надежду на перемены.
Между приведёнными примерами явно прослеживается логическая связь противопоставления: противопоставление разрушения и созидания, когда первый эпизод вызывает боль утраты, а второй – демонстрирует силу совместных усилий по восстановлению утраченного. Такая связь позволяет глубже осознать двойственную природу человеческой души.
Лично я поддерживаю позицию автора. Несмотря на то, что разрушение – часть нашей природы, мы можем выбирать путь творчества и сотворения нового. Это напоминает мне о романе Ф.М. Достоевского "Преступление и наказание", где Родион Раскольников, пройдя через мучительное раскаяние, обретает возможность духовного возрождения. Как отмечал А.Я. Бруштейн, даже в самых тёмных моментах жизни в каждом из нас таится искра, способная возродить утраченные ценности и вернуть миру его первоначальное очарование.